Дриль, Дмитрий Андреевич - известный криминалист (1846 - 1910). Происходил из старой малороссийской фамилии. Окончил курс в Московском университете, где слушал лекции на юридическом и медицинском факультетах и готовился к занятию кафедры уголовного права. Отрицательное отношение к нему министерства графа Д.А. Толстого , заставившее его временно заняться земской статистикой, сменилось в министерство Сабурова заграничной командировкой, результатом которой явилась магистерская диссертация ""Малолетние преступники"". Новизна и широкая самостоятельность взглядов Дриля на условия и причины детской и отроческой преступности вызвали скептическое отношение к этой диссертации юридического факультета Московского университета, отклонившего рассмотрение ее под предлогом ее медицинского содержания. За ту же книгу, после блестящего диспута, Дриль получил в 1881 г. степень магистра от Харьковского университета. Дрилю не пришлось, однако, занять кафедры в казенных университетах, и лишь в конце своей жизни он получил возможность сделаться преподавателем уголовного права в петербургском политехникуме, на частных высших коммерческих курсах и на юридическом факультете психоневрологического института, деканом которого Дриль был избран незадолго до смерти. Привлеченный первоначальной постановкой учреждения податных инспекторов, дававшей возможность не оставлять кабинетных научных трудов, Дриль в половине восьмидесятых годов занял такую должность в Москве; а в 1892 г. перешел в Петербург в качестве старшего податного инспектора для ревизионных поездок и участия в различных комиссиях по обсуждению вопросов о промысловом обложении. Безуспешность его работ по этой части, в смысле введения в жизнь начал подоходного налога, склонила его к переходу в министерство юстиции на должность чиновника особых поручений V класса, состоя в которой, он был неоднократно командирован на различные международные конгрессы по вопросам уголовной политики и общественного призрения, а также совершил поездку в Новую Каледонию, на Сахалин и в Сибирь с целью ознакомления на местах с организацией ссылки и каторжных тюрем. За это время им напечатан полный интереса отчет по вопросам о трудовой помощи и защите детства, рассмотренным на парижском конгрессе 1900 г., и статьи: ""Попытки оздоровления общества и спасения погибающих"", ""Меры к оздоровлению общества"", ""Бродяжество и нищенство и меры борьбы с ними"", и представлен чуждый официального лицемерия отчет, вошедший затем в его книгу ""Ссылка во Франции и России"" (1899). В этом отчете он указал на те внутренние язвы, которые таятся под внешним благоустройством французской ссылки в Новую Каледонию и Гвиану и находящихся там карательных учреждений, и дал тяжелую картину того, что представляют в хозяйственном, колонизационном, исправительном и нравственном отношениях Сахалин как место ссылки и сибирские каторжные тюрьмы. Он не умолчал, подобно некоторым из своих официальных предшественников, о раздаче ссылаемых на Сахалин женщин в сожительницы поселенцам ""для совместного домообзаводства"", причем многие из поселенцев вынуждают таких сожительниц и прижитых от них дочерей заниматься проституцией. ""Не видавшему близко и не знающему сахалинской жизни трудно и представить себе, что видит, слышит и с чем от колыбели свыкается здесь ребенок, - говорит Дриль, - и из каких зараженных материалов постепенно слагается его жизнь; если придумывать духовную отраву, то худшей и более сильной придумать нельзя!"" Дальнейшая деятельность Дриля направилась прежде всего на учреждения для малолетних преступников, которые в виде исправительных колоний и приютов, с одной стороны, были предоставлены частной и общественной инициативе, без поддержки и участия правительства, а с другой - вдвинуты в законы о содержащихся под стражей в качестве благотворительных заведений, без органической связи с последними. Усердный и деятельный участник съездов представителей этих учреждений, горячо настаивавший на вреде, приносимом подросткам появлением их в торжественной обстановке публичного суда, он указывал на необходимость придать суду над ними характер опекунского учреждения и заменить уголовное возмездие педагогическим воздействием. Под его влиянием состоялись ходатайства съездов, следствием которых явились законы 1892 и 1893 годов, установившие исключительно воспитательное значение исправительного заключения малолетних. Его работам в значительной мере были обязаны своим появлением законы 1897 г. о судимости и наказуемости несовершеннолетних в возрасте от 10 и 17 лет и закон 1909 г. о воспитательных и исправительных заведениях для несовершеннолетних. Последние годы жизни своей Дриль посвятил изучению практического положения дела перевоспитания порочных детей, указывая обществу на забвение им в этом отношении его обязанности; он возил своих слушателей в петербургскую земледельческую колонию и во главе группы студентов совершил в 1910 г. целое путешествие для обзора подобных заведений, а также фабрик и тюрем, в Москву, Владимир, Нижний Новгород и другие города. Он деятельно участвовал в учреждении общества народных университетов и общества ""народный политехникум"" в Петербурге, товарищества борьбы с жилищной нуждой недостаточного населения города Петербурга, в работах комиссии по борьбе с алкоголизмом при обществе охранения народного здравия, в председательстве на первом съезде по борьбе с алкоголизмом, связанном для него с тягостными испытаниями вследствие обострившихся на съезде политических страстей; в составлении от имени упомянутых учреждений подробных ходатайств об упорядочении экономических условий народной жизни, в работах по выяснению пользы и значения кооперации, в содействии развитию начал трудовой помощи, в ряде работ по обществам патроната, в занятиях юридического общества. Во всем, что говорил, проповедывал и осуществлял Дриль, всегда господствовала самостоятельная мысль, твердая и ясная, как в положительном утверждении, так и в критике, всегда направленная к новым горизонтам, явившаяся следствием серьезной душевной работы человека, вполне чуждого тщеславного самомнения и в то же время свободного от слепого поклонения авторитетам. Эта мысль не могла успокоиться на том, что принято называть классической школой уголовного права. Коренному вопросу ее последователей: ""на каком основании наказывать нарушителя закона?"" он противопоставлял вопрос о том, кто именно этот наказываемый, и вместо схематического отвлеченного преступника стремился вывести на свет Божий живого человека. Он признавал, что преступность обусловливается нередко ненормальностями в самом организме преступника, толкаемого на нарушение закона своим неуравновешенным, вырождающимся, неразвитым и болезненным организмом, оскудение которого объясняется в значительной мере современными общественными условиями. Несмотря на такой широкий взгляд на причины преступности, Дриль не поддался теориям итальянских представителей уголовно-антропологической школы и одним из первых выступал против более смелых, чем научных исследований по ""пенологии"" и ""криминологии"". Никогда не теряя веры в человека и в возможность его исправления пробуждением в нем влияния высших рассудочных побуждений, Дриль находил, что целесообразные меры борьбы с преступностью должны быть мерами общественного оздоровления, мерами ""общественной гигиены"", имеющей дело с вопросами воспитания, с особенностями окружающей среды и с условиями общественного устройства в его отрицательных сторонах. Наряду с этим он придавал особое значение воспитанию, тщательно изучая и отмечая его извращение, столь тяжко отзывающееся на последующей жизни в сущности бездомных детей улицы. Он сам провел печальные годы детства. Вследствие разорения отца ему пришлось проживать в том возрасте, когда слагаются впечатления, глубоко залегающие в последующую жизнь, среди чужих людей. Отсюда он вынес теплую любовь к детскому возрасту и заботу об ограждении его от вредных влияний. В статье его ""Вопросы правильной постановки воспитания"" разъяснены глубокие мысли и тонкие наблюдения над источниками и условиями сформирования характера. Свое отношение к людям он выразил в статье ""Царство Божие внутри нас"", в которой он говорит: ""У натур, охватываемых истинно-религиозным чувством, наряду с служением Высшему Существу, которое проникает всю вселенную, идет и беззаветное служение любимым детям этого Существа - людям, особенно страждущим, трудящимся и обремененным... Они всегда действуют ради пользы других, а на свою долю оставляют высокое и чистое сознание совершенного добра, которое возвышает душу. Они счастливы своим чистым внутренним миром и несут с собой ясность и радость в окружающий их мир. Вот все подобные личности и есть участники того Царствия Божия, того высшего, совершеннейшего счастья, которое внутри нас и которое не может быть восполнено обладанием всеми богатствами мира"". Такой ""деятельной"" любовью была проникнута вся жизнь Дриля. Занятый по горло, постоянно одержимый святым беспокойством о внесении в окружающую жизнь света разума и знания, никогда и никому не отказывавший в совете, заступничестве или ходатайстве, иногда встречавшемся в официальных сферах с холодной подозрительностью, он - усталый, слабеющий физически и не знающий отдыха, осуществлял завет Сенеки: vivere est militare и умер внезапно, среди разгара своей деятельности, как воин с оружием в руках. А. Ф. К.